День и ночь российской науки

Сегодня, 8 февраля, страна в очередной раз отпразднует День российской науки (учрежден указом президента РФ в 1999 году). Впрочем, скажем осторожнее, не отпразднует – отметит: галочка в перечне мероприятий будет поставлена. Не слишком назойливый пиар науке в этот день обеспечен. Про отечественную науку в последние три года говорят в основном только через призму результатов реформы Российской академии наук, начатой явочным порядком в июне 2013 года.

Между тем интерес россиян собственно к новостям науки на протяжении нескольких последних лет постоянно снижается. Так, если на вопрос «Интересуют ли вас новые достижения в науке и технике?» в 2007 году положительно ответили 68% опрошенных, то в 2011-м – 54%, а в 2013-м – 47%. 80% россиян не могут назвать ни одной фамилии отечественного ученого (опрос ВЦИОМа).

Ситуация вообще-то парадоксальная, если учитывать буквально вал мероприятий разного уровня, направленных на развитие коммуникаций между наукой и обществом: круглый стол в Совете Федерации «Роль популяризации научных знаний в интеллектуальном развитии российского общества и воспитании молодежи»; круглый стол «Научно-просветительская публицистика: традиции и технологии» (МГУ); зимний слет сообществ, занимающихся научно-популярной деятельностью («Роснано» и Открытый университет «Сколково»); второй год объявляет лучших популяризаторов всероссийская премия «За верность науке»; «Стратегия популяризации науки: возможности современных медиа» (опять МГУ).

Такая выдающаяся активность именно в сфере пиара уже дает свои плоды. Правда, совсем не те, на которые рассчитывали: самая модная профессия среди молодежи – менеджер по связям с общественностью (27%). Далее следуют бизнесмены и фотографы (по 17%), дизайнеры (13%), менеджеры по персоналу и арт-директора (по 12%), программисты и блогеры (по 10%).

То есть если раньше в научно-популярном жанре коммуницировали по поводу науки как таковой, то сегодня коммуницируют уже не столько по поводу науки, сколько по поводу того, что когда-то было научным знанием. Потребитель современного научпопа тоже получает знание, но это не научное знание.

Некоторые сотрудники Федерального агентства научных организаций (ФАНО), в которое перекочевали в результате реформы все академические НИИ и организации, например, считают, что народ не интересуется наукой (если судить по тиражам научпопа), потому что журналисты рассказывают про достижения российских ученых очень плохо и очень мало.

Насчет «очень плохо» – вопрос дискуссионный; насчет «очень мало» – см. хотя бы приведенный выше список мероприятий в области популяризации. Государство вроде бы действительно озаботилось пиаром науки. Вот только, кажется, не понимает – зачем оно это делает. Сверхусилие в сочетании с забытой целью – это фанатизм. Трудно процесс сделать увлекательным, если результат никому не нужен.

Так, на январском Совете по науке и образованию при президенте РФ Владимир Фортов, президент РАН, отмечал «тревожную, недостойную нас ситуацию»: «рост наших (научных) публикаций за 15 лет составил всего 12% – против десятикратного роста в Китае и трехкратного в Индии. При этом по количеству статей Китай обогнал нас в 1997 году, Индия – в 2005 году, а Бразилия – в 2007 году; нам в спину уже дышит Иран».

Вот и Владимир Путин на том же заседании, подводя итог, как всегда очень образно и точно выразился: «Преобразования должны какие-то происходить; собственно говоря, мы ради этого всего и затеяли мероприятия». Получается, движение – все, цель – ничто? А ведь стремиться есть к чему. Доля России на мировом рынке наукоемкой продукции – около 0,4%. Для сравнения: ЕС – 35%, США – 25%, Сингапур – 7%, Израиль – 1,5%.

08/02/2016

Источники: http://www.ng.ru